Здоровье и спорт

23 декабря, 2021 в 13:40, 3 комментариев (-я)

На этой неделе вернулся из отпуска с оригинальной находкой для нашей рубрики «Здоровье и спорт».

Неделю назад я убивал время в неуютном помещении импровизированной столовой приюта «Бетлеми Хат» накануне старта своего соло-восхождения на вершину гордого Казбека. Тут мой взгляд упал на плакат с надписью «Казбек не любит одиночек» с изображением падающего в трещину ледника человечка.

Я слышал, что пытаться покорить эту гору одному опасно из-за множества закрытых снегом трещин. Но после относительно легкого подъема на Эльбрус в прошлом году (а он аж на 600 метров выше Казбека), я нисколько не сомневался в своих силах. Вдруг ко мне подошел улыбающийся дядечка в красно-желтом горном комбинезоне. Загорелое худое лицо с едва проступающими морщинами едва ли выдавало возраст – ему с равным успехом могло быть как 45, так и 65 лет. «Слышал, ты в соло сегодня собрался, – все еще ухмыляясь, сказал он. – На вот, прочти. На той неделе один журналист оставил. Сказал, что все равно публиковать не будет, пускай останется в назидание».

Он передал мне тетрадный листок с этой заметкой.

Дело было в середине мая. Повсюду лежал снег. Весенний ветерок проникал под подштанники, посягая на святое. Две уставшие связки безнадежно карабкались на вершину Казбека. Четыре человека в одной связке и четыре – в другой, они были уже почти на 4200 метров, на подходе к плато, за которым начинается финальный штурм вершины. Суждено ли им было туда вскарабкаться? Нет и нет, ибо как раз здесь одного из участников восхождения и настигло лихо...

Вот как вспоминает тот день Арсен, плотно сбитый молодой человек лет двадцати-пяти с хипстерской бородой лесоруба: «Не заладилось с самого начала. Главный инструктор-алкаш отстал уже через пару часов после нашего выхода с метеостанции, когда солнце еще не встало. Как потом оказалось, он никогда и не собирался восходить с группой, а надеялся, что непогода продержится до конца запланированного дедлайна, и можно будет спокойно сидеть в приюте с кружечкой разбодяженного спирта и травить альпинистские байки туристам со всех уголков планеты».

Почти для всей группы это был первый поход в суровых условиях. После того, как добрались до здания бывшей метеостанции, «этого высера цивилизации, сгустка мирских страстей среди абсолютной гармонии гор», как оптимистично выразилась другая участница группы, Катя, разрешения погоды на восхождение пришлось ждать целых три дня. Это максимум из того, что было отмерено регламентом экспедиции. Метеостанция, которая использовалась по своему прямому назначению лишь совсем недолго в сталинские времена, теперь переоборудована в горный приют и действительно выглядит как что-то чужеродное и уродливое. С обшарпанными стенами и пустыми глазницами разбитых окон, она напоминает выброшенную на камни ржавую подводную лодку.

Что же делали наши герои три дня в полуразваленном здании, пропитанном смачным запахом сушащихся возле печки-буржуйки горных ботинок, когда на улице из-за вьюги не видишь дальше пары метров, а из-за мороза сопли замерзают на лету? «Слушали истории бывалых, придумывали кулинарные изыски из сухих хлебцев, колбасы и консервов, читали книжки, играли в игры, и даже один раз выбрались на акклиматизационную прогулку на ледник», – рассказывает Катя, пыхтя электронной дудкой.

Одним из самых больших вызовов этих дней был поход в деревянную кабинку нужника, который находился метрах в пятидесяти от приюта.

«Один мой друг живет на Сахалине. Он рассказывал, что зимой, чтобы пройти, например, от дома к общественному транспорту, в снегу прорывают траншеи и провешивают перила из веревок, чтобы не потеряться и чтобы тебя на фиг не сдуло ветром. Так вот, в том грузинском приюте на высоте 3675 метров было что-то очень похожее. Мы отважно решались преодолеть эти пятьдесят метров, только если сильно приспичивало. Благо, это случалось не часто из-за специфического походного рациона. Малую нужду, понятное дело, справляли, не стесняясь, сразу возле стены с подветренной стороны здания. Но по серьезным делам приходилось и снаряжаться по-серьезному,» – вспоминает Катя.

И вот, наконец, в последний резервный день капризная природа пообещала приоткрыть долгожданное окошко – к радости всех туристов и к разочарованию инструктора-алкаша. В три часа утра, после изнурительной борьбы с экипировкой (видавшие виды погнутые кошки советского образца всем приходилось напяливать в первый раз в жизни) они выдвинулись навстречу тысячам налобных фонариков, рассеянных по всему небосклону и размежеванных невидимыми пока во всей красе пиками кавказских гор. С рассветом, когда все фонарики постепенно угасли, открылось то, ради чего многие авантюристы пренебрегают домашним каминным уютом ради уюта горного маршрута. Спешат ощутить, не спеша, те эмоции, которые возникают, глядя на что-то, что стоит вечно и не имеет ни малейшего интереса, ни к людям вообще, ни к ним в частности. Оставлю каждому читателю его кусок воображения и скажу лишь афоризмом нарушителя всяческого уюта, великого и усатого Ницще: «Мы так охотно остаемся на лоне природы, потому что она не имеет мнения о нас». В походе природа открывает тебе один за другим свои секреты, ты испытываешь изумление и удивление, переходящие в радость и восторженность, несмотря на усталость. Кому секретов нужно больше, дерзают отправиться за ними, и иногда без спросу, что отражается потом в предостерегающих табличках со статистикой бесславных донкихотов, провалившихся в расселины ледника.

И вот, тем утром в торжественном и немного рассеянном расположении духа они по очереди тропили путь к вершине, с каждым метром рискуя провалиться в одну из множества таких подлых прикрытых снегом трещин. Одной из особенностей восхождения на Казбек является то, что необходимо, особенно новичкам, идти в связке. Если вдруг какой-то недотепа провалится в расселину, он не улетит глубоко, а будет задержан весом и ледорубами остальных звеньев связки. Такие меры предосторожности несколько раз срабатывали и в этом походе, рассказывают ребята. Но один раз это не сработало…

Саша, бойкая айтишница-йогиня, вдруг очень отчетливо услышала его – зов природы. Сухпайки, которыми пришлось питаться согласно меню инструктора-алкаша последние три дня, неожиданно дали о себе знать в первый раз за долгое время. Но почему не там, в приюте, где она, хоть и с дискомфортом, но без риска для жизни, могла бы доковылять до будки? Почему именно здесь и сейчас, когда любой шаг влево или вправо вне связки мог сулить плачевные последствия? Саше пришлось делать действительно нелегкий выбор. Предстояло решить, во-первых, идти за зовом или все же постараться его проигнорировать. Но очень скоро этот вопрос отпал... Во-вторых, нужно было определиться, и притом очень быстро, с самым главным – отстегиваться ли от товарищей по связке и отойти на пристойное расстояние или насрать уже, в том числе, и на приличия. Приличия оказались сильнее инстинкта самосохранения.

«Мы кричали ей: «Не иди так далеко, иди строго по следам! Если следы уже занесло, сразу останавливайся!», – рассказывает бородатый Арсен.

Саша отошла метров на пятьдесят. Она сидела на корточках на фоне, возможно, одного из самых захватывающих снежных горных пейзажей в мире и ощущала покалывающее чуть прохладное прикосновение снежинок к лицу. В этот момент облегчения Саше вдруг особенно глубоко удалось прочувствовать счастье от настоящего момента, от того, какое великолепие и гармония ее окружают. Когда карабкаешься на такой высоте, уже едва переставляя ноги, то в моменты коротких передыхов не удается отчетливо осознать полную картину всеми органами чувств. А сейчас, в неожиданно представившейся возможности, она наслаждалась. Наслаждалась и не подозревала, какую судьбу приготовили ей грузинской горы хозяйка и уже начавший подтаивать в лучах предобеденного солнца снег, скрывавший коварную расселину.

Из пресс-релиза Казбегского районного отделения департамента по управлению чрезвычайными ситуациями МВД Грузии:

17 мая украинская туристка Александра Ж. была извлечена из трещины ледника Гергети на высоте около 4100 м. Туристка провалилась на глубину около 6 м и получила травмы средней степени тяжести. Сейчас она находится в одной из клиник г. Тбилиси, ее жизни ничего не угрожает.

Заметка неизвестного автора на этом заканчивается. Я кинулся искать мужика в красно-желтом костюме, чтобы узнать детали. Из скупого рассказа дяди Коли (так его звали) я узнал, что в тот самый медитативный момент созерцания прекрасного под созерцающей провалился снежный наст, скрывавший трещину шириной около 60 см. Трещина была глубокой, но сужалась книзу клином. С одной стороны, это позволило не улететь к центру Земли, но с другой неудачно зажало Сашину правую ногу. Итогом разбалансированного питания в том походе стал перелом правой ноги и сильно исцарапанная правая же ягодица. Однако все могло закончиться гораздо хуже.

Что касается вашего покорного слуги, то, начитавшись позже в тот день историй про похожие происшествия на Казбеке (коих легион), было решено примкнуть к группе туристов в связке. Накануне выхода я, естественно, принудительно посетил уникальный клозет метеостанции.

Для атмосферы прилагаю пару фотографий моего восхождения.